Внезапно парень достал оружие, я вскинула руки. Весь мой интерес пропал и переключился на противника.
– Убирайся или я вырежу твое сердце, – зло прошипела я, пытаясь подняться. Я не ждала от людей помощи. Они бросили нас тогда, почему сейчас они должны мне помогать.
Язык моих сородичей отличался от языка делейнов, хотя и был похож. Он давался мне чуть легче. Я выуживала каждое слово из своей памяти.
– О, так ты жива, – парень удивленно вскинул брови и добродушно улыбнулся. Да так, что одной своей улыбкой заставил сдаться. Но все, же не убрал своего пистолета. – Это твои псины?
– Мои, – ответила я, сплевывая кровь, сочившуюся из разбитой губы.
– Ну, тогда придется их забрать, – с этими словами он направил бластер на них и выстрелил. В ту же секунду волчата, перестали скулить и повалились на землю.
– Ты, что наделал! – подбегая к тяжело дышащим щенкам, закричала я.
– Эй, не кипятись лапа. Я их всего лишь усыпил, а будешь орать, я и с тобой так же поступлю.
– Только попробуй, я тебя потом… – но договорить мне не дали.
– Да, да, конечно, убьешь, четвертуешь, кастрируешь, – парень медленно подходил ко мне. – Слышал, слышал, все вы девушки такие злые. Давай, не стой столбом, грузи щенков в багажную клетку, садись, и погнали, – я растерялась.
Сам по себе парень не внушал опасения, но у меня были тысячи причин для отказа.
– Мы никуда не поедем. Они свободны, как и я. Тем, более я не зна… – засранец опять меня перебил.
– Лапа, у меня приказ. К тому же щенки здесь помрут с голоду, ну или их убьют дикие звери. А ты?! Посмотри на себя, у тебя, даже нет сил, стоять. Так что, не выпендривайся и садись.
– А где гарантия, что ты их не пустишь на коврики или опыты?
– Это не в моей компетенции.
– Тогда нет.
– Лапа, у тебя нет выбора.
– Выбор у меня есть! И я предпочитаю остаться здесь, – зарычала я.
– Хорошо, – парень обезоруживающе улыбнулся и одним быстрым движением достал бластер и нажал на спусковой крючок. В тот момент я погрузилась во тьму.
Марса Эванс
– Рядовой Эванс, что у вас случилось! – потребовал от меня отчета Лайрус Перетхол, мой командир.
– Я нашел гражданское лицо. Девушку, раненую. И брошенных щенков кларвов.
– Щенков посадить в клетку, а девушку в медкабинет. Врачи позаботятся о ней. – Перетхол склонился над раненной. – Неожиданная находка.
Я поднял девушку на руки и понес. Вблизи она оказалась, еще симпатичней. Прямой нос, темные ресницы, обрамлявшие веки, резко контрастировали с бледной кожей, а приоткрытые розовые губки манили своей первозданной красотой. Я почувствовал ее слабое дыхание и поторопился отнести ее в кабинет.
– Так-так, кто тут у нас на этот раз?! – пропела зельзеймка, подходя к девушке, раскачивая бедрами в такт своему языку. В комнате были ещё два помощника. Однако Гелия испытывала ко мне явную симпатию, как и ко всему мужскому полу, поэтому начала осмотр сама. Она периодически задевала меня невзначай, а я делал вид, что ничего не замечаю.
– Да вот принес тебе подарочек, нашел по пути на базу, – подмигнул нашему сексуальному доктору. Гелия помогла мне и моей сестре. Поэтому я старался сохранять с ней хорошие отношения, несмотря на домогательства зельзеймки. Она вживила мне протез, проведя несколько операций соединяя жестянку с нервными окончаниями. Она рискнула, но зато теперь протез был, как настоящая рука, которой не было.
– Вот как всегда! Без тебя я бы наверно без работы осталась!
– Всегда, пожалуйста, обращайся если что.
– Ладно, ладно иди, когда очнется, я позову. И береги руку, – она призывно улыбнулась и занялась девшкой.
Я выскользнул из кабинета и решил сходить в столовую. Но мой коммуникатор замигал. Высветилась голограмма.
– Марс Эванс вас просят прибыть в кабинет руководителя ИЦЗ Цессена Корункария, – начальство, как всегда, вовремя. Перекус придется отложить.
И вот спустя несколько минут я предстал перед нашим руководителем.
– Присаживайся, – сказал Цесен.
– Спасибо, – я сел в кресло рядом с капитаном.
– Это ты нашел девушку?
– Да.
– Тогда давай поподробнее.
– Да тут и рассказывать нечего. Я летел на осмотр территории. И тут мои сенсоры засекли девушку, человека, нуждающегося в помощи. И все. Но мои сенсоры не опознали в ней члена ИЦЗ. А когда приземлился и сам понял, что не с базы. Вместо одежды на ней были лохмотья. А когда отсканировал, оказалось, что ей срочно нужна медицинская помощь. У нее были многочисленные раны и перелом запястья. Девушка сопротивлялась, поэтому применил транквилизаторы. Также пришлось забрать брошенных щенков кларвов.
– Да, необычное событие. Как думаешь, она может быть выжившей с Персея?
– Все, возможно, сэр! Вы и нас с сестрой обнаружили на Земле всего год назад. Я думаю если бы не тяжелое состояние девушки, мои сенсоры не засекли бы ее.
– Да, я думаю, ты прав.
– Лайрус есть предположения, где девушка могла получить такие травмы.
– По данным сегодняшней разведки. Делейны устроили облаву на кларвов, полагаю именно в ней. Ну, или встретилась с падальщиками.
– Марс отвезите щенков в резервацию и позаботьтесь о них.
Я поспешил выполнить задание до пробуждения девушки. Едва я приземлился, снова появилась голограмма, с которой улыбалась Гелия.
– Гостья очнулась, – прошипела она.
– Уже иду, – ответил я и поспешил на встречу с лапой.
Я пошел вместе с руководителем. Лайруса срочно вызвали на аэродром, и он не смог поприветствовать гостью. Я с нетерпением ждал встречи с гостьей, а когда вошел в кабинет, лапа превзошла все мои ожидания. Гелия хорошо поработала над ней. На стуле сидела самая красивая девушка, которую я видел. Меня даже не смущал гипс и бинты на ее теле. И имя у нее подходящее – Андж, словно ангел. Девушка подтвердила все наши догадки. Но как она выживала здесь, одна, для меня стало загадкой. Я знал, насколько неприветлива эта планета к чужакам и потер руку, вернее, протез.
Я не верил своим ушам, когда шеф поручил мне присматривать за Андж. Правда, девчонка этого не оценила. И если честно спящей она мне больше нравилась. От ее взгляда иногда становилось не по себе. В нем не было ничего человеческого. Холодные и отрешенные. Но, может, это, потому что она одинока.
Первый день в ее компании пролетел, словно единый миг. Андж оказалась самой необыкновенной девушкой. Непосредственная, яркая открытая и такая холодная. Я надеялся растопить этот лед.
Утром планировал отвезти ее в резервацию. Когда сообщил это девушке, она лишь едва улыбнулась, но собралась быстро. В заповеднике она долго играла с ними и так правдоподобно рычала. Я был поражен. Но самое главное, рядом с ними она была счастлива. Больше никогда у меня не получалось вызвать на ее лице улыбку.